Из сновидений медленно вынимает какая-то приевшаяся мелодия. Рука на автомате тянется к телефону в попытке выключить звенящую штуку, но, конечно, палец упорно попадает по клавише "переставить звонок на пять минут вперед". Черт, до подъема еще около получаса. Если бы не постоянные звонки, возможно, попытки вспомнить недосмотренное сновидение венчались бы частичным успехом. Возможно. Во всяком случае, такое иногда бывало. Не сегодня. Жестоко, когда ты вроде заснул и внезапно открываешь глаза за минуту до последнего звонка будильника. С утра кажется, что шестьдесят секунд - это очень много. Ты не успел встать, а усталость уже навалилась на тебя трехтонным прессом. Еще немного - и заболит голова. Как хорошо, что возни предстоит меньше, чем девушке: надел аккуратно повешенные на спинку стула брюки и голубую рубаху, надраил ботинки, предварительно выплеснув на них порядочное количество водоотталкивающего лосьона. Вместо расчески, когда волосы короткие, сойдет пятерня. Оливер, конечно, все еще босиком, зашел в ванную. Настраивать воду слишком расточительно с точки зрения времени, оттого придется чистить зубы, прополоскав щетку в ледяной воде. Сегодня пусть вместо идеально гладкой кожи будет легкая щетина, все равно она русого цвета, так что почти незаметно на светлой коже.
Оливандер мельком глянул в окно: небо серое, а мелкие капли моросящего дождя больше напоминают туманную дымку, особенно с утра. Шарфом придется закрыть  кадык, как можно сильнее закупорить пальто цвета мокрого асфальта с двойным отложным воротником. Толкаться в метро о таких же мокрых и холодных человечках совсем не хотелось. Выход банален и прост: воспользоваться услугой аренды кэба.
Заглушаемый музыкой в машине, желудок бурчал, требуя еды. Адвокат абсолютно позабыл, что еще вчера перед концертом подготовил ароматный омлет, который остался заботливо спрятанным в холодильник "на утро". "К слову о концерте, почему я все еще не подумал о нем?" - Группа ожидалась яркая, после такой должны были остаться четкие картины, эмоции на полгода вперед... В чем дело? Мистер О'Келли только сейчас пожалел, что не взял с собой своего верного спутника, фотоаппарат. Дело даже не в том, что техника не была заряжена, а в том, что в последнее время давала непростительное количество сбоев. Чтобы убедиться в реальности вчерашнего вечера, он изъял из кармана вдвое сложенный билет. Чья-то уверенная рука, все же, оторвала  корешок на заветном билете, слегка размытая от дождя печать охранника все еще легко читалась...
Приехали. Заплатив таксисту, Оливер покинул комфортные условия и отправился на работу. Погруженный в свои мысли, он был не особо разговорчив сегодня. Документы предпочитал вести в письменной форме, чего обычно избегал. Безусловно, ждал обеда. Словно сговорившись против владельца, стрелки настенных часов в его кабинете замерли на отметке 11a.m. Мозги упорно прокручивали в голове обрывки памяти, сосредоточиться на элементарных повседневных задач становилось непосильной задачей. Оливера что-то тревожило, мышцы в районе солнечного сплетения сжались до боли, дышать приходилось через раз. Почерк-предатель неизменно гласил о том, что пора бы отдохнуть. Опечатка за опечаткой, а исправлять документы нельзя. Оставалось лишь злиться на собственную беспомощность. Все встречи с клиентами, назначенные во второй половине дня, пришлось перенести "на завтра". В состоянии нервного потрясения, он отказывался кого-либо видеть, хотя внешне сохранял вынужденное спокойствие, приклеив на себя ярлык истинного англичанина.
Красное яблоко лежало на холодном подоконнике. Пока будет обеденный перерыв, можно прикрыть дверь на щеколду. Рука сама тянется к телефону: обычно, если нет возможности как следует записать концерт, можно, на всякий случай, создать новую аудио запись с помощью приложения-диктофона. Когда запись была воспроизведена, в памяти начинало частично проясняться. Стоя рядом со столом и опираясь одной рукой на столешницу, молодой человек начинал изымать из памяти смутные обрывки. Он проходил через металлоискатель и случайно взяв сложенную пополам зимнюю кепку, схватил что-то тяжелое, продолговатое, вероятно, металлическое. Сжав в кулаке кепку так, чтобы ничего не блестело внутри, он запросто обхитрил охранников, сделав вид, что все в порядке. Он отдал проверяющим жвачку и крышку от пластиковой бутылки, но сохранил перочинный швейцарский нож, который забыл выложить из борсетки после  дня рождения Эриона, который провели в усадьбе друга и ее окрестностях, проводя досуг весьма оригинальным образом: в охоте на лошадях и чудом избежав расплаты от лица одной таинственной ведьмы, свалившейся на аристократов буквально с  небес.
Вторая или третья запись была испорченной, поскольку юношу весьма не вовремя подтолкнули. Ко всему прочему, вероятно, в связи с близостью колонок звуки музыки были приглушены. Вспоминается лишь одно знакомое лицо, Холли Темплтон. Не сговариваясь, они виделись еще где-то в очередях. Настроение неизменно портилось в связи с тем, что единственным свидетелем, вероятно, был неизменно испорченный диктофон, один Бог знает, сколько времени подряд включенный. На слушание  записи все равно не хватит одного только обеда.
Яблоко есть не хотелось, а вот мясо, пожалуй, взять можно. Изъяв из борсетки холодного друга, он захотел отрезать пару ломтей копченой колбасы. Лезвие развернулось при помощи ногтя, другие насадки отчего-то не использовались, вероятно, в связи с тем, что остальные шарниры работали хуже. Притупленное лезвие коснулось несъедобной, довольно жесткой оболочки, отчего жир начал постепенно выдавливаться из колбасы. Нет, так ничего не выйдет, придется надрезать кожуру острием... Лучше бы Оливер не опускал взгляд. Не промытый нож был в кровоподтеках. Запеченная бордовая субстанция просочилась в мелкие щели, вплоть до основания рукояти. С секунду подумав, он все же отрезал колбасу, но есть уже не хотелось. Против воли, подавляя рвоту и отказываясь верить в происходящее, он убивал улики в своем животе. Пусть лучше нож будет измазан в жире от колбасы, чем на нем останется ДНК пострадавшего. Он так и не помыл свой нож ни вчера, ни сегодня. Выходить с оружием, зажатым в руке, из своего кабинета и вовсе представлялось чем-либо опасным. Выкидывать нож слишком подозрительно, да и стоит он, по нынешним временам, немало. Улику лучше спрятать туда, где она и была. Теперь уже мелодия, исходящая из динамика, казалась какой-то чрезвычайно зловещей. Дрожащая рука отказывалась попасть по клавише "пауза", в связи с чем батарея из телефона была безжалостно выдернута. Нечего нервировать всякими звуками... Дверь на ближайший час была заперта изнутри.
Оливер стал просматривать записи в блокноте посещений, чтобы разыскать единственную фамилию. ему нужна была Холли, свидетель... Если она еще жива. На нервах, пришлось пролистать страницы за ближайшую неделю не менее  четырех раз. Если мисс Темплтон придет сегодня, нечего за ней бегать, искать ее координаты. Гора не ходит за Магомедом. Если нет - что ж, еще лучше. Чем меньше свидетелей, тем спокойнее будет.
Сев на компьютерное кресло, он снял блокировку - подвижная спинка стула его обычно расслабляла. Стало стыдно и совсем уж не по себе. Как смотреть в глаза Эри? Как сказать о происходящем лучшему другу? Это слишком большое пятно на репутации. Что, если... Эрион не захочет больше знать убийцу? Но.. Нет, быть не может. Это же ложь и провокация! Быть может, мистера О'Келли подставил один из неудовлетворенных клиентов? Мистер Беттельгайзе подскажет и поможет, лично возьмется за дело, чтобы восстановить репутацию Оливандера повторно, как уже было однажды. Его разум частично отрезвлен думами о друге. Теперь уже, вспоминая злосчастный нож, он уже не верил в собственную причастность к преступлению, и все же, пропавшие воспоминания не давали расслабиться полностью.
Лишь под вечер, не сделав почти ничего особо полезного, он смог сосредоточиться. Хотелось домой и спать, но мужчина загрузил себя работой Настолько, чтобы думать стало некогда. Он не сразу заметил, что в кабинет кто-то вошел. Он оторвался от бумаг, лишь услышав легкую кошачью поступь близ письменного стола. Стальной стержень мгновенно врос в позвоночник, создав подозрительно прямую осанку. Казалось, пропали даже естественные изгибы спины. Только сейчас молодой человек заметил, что поясница скована судорогой. Он кивнул клиентке в знак приветствия, поставил палец на строку и дописал до точки, только после этого поднял глаза на Холли.
- Здравствуйте, мисс Темплтон. - Первый же вопрос женщины ввел в коллабс легкие, внешне же это никак не выражалось. Складывалось впечатление, словно Оливер - сама невозмутимость. - Боюсь, сегодня еще не скоро закончу: вчера ушел с работы на час раньше. - Он кашлянул, делая вид, будто еще не находилось времени подумать о концерте, к тому же, к вопросу о досуге можно вернуться в конце, без сомнения, плодотворной беседы. Девушка обычно предоставляла исчерпывающую информацию. - Давайте вначале разберемся с насущными вопросами. Одно из дел мне известно, меня интересует вторая папка. - Ирландец готов был убить самого себя за забывчивость, но не помнил, чтобы с Холли одновременно было связано сразу два дела. Позицию усугубляло то, что судмедэксперт не работал с живыми. За весь день он так и не удосужился послушать радио, поэтому, похоже был единственным в городе человеком, не знающим о шумной ночи.